— Фаррел, переходите к делу.

— А дело заключается в том, дорогая, что вы не могли выйти замуж без согласия опекуна. Возможно, родителям не хотелось, чтобы вы стали женой охотника за приданым, или же они хотели избавить вас от той ужасной судьбы, которая выпала на их долю, когда семья вашей матери лишила их средств.

— И все? Видимо, это еще не все, — предположила Риган.

— Риган, вы не понимаете. Вы вышли замуж за Тревиса Стэнфорда, не имея письменного согласия опекуна, когда вам было только семнадцать лет.

— Семнадцать? Нет, к тому времени мне уже несколько месяцев как исполнилось восемнадцать.

— В письме указана подлинная дата вашего рождения. Ваш дядя пытался подделать ее, чтобы иметь возможность побыстрее выдать вас замуж и получить ваши деньги.

Пораженная, Риган откинулась и прижалась спиной к столу.

— Следовательно, вы утверждаете, что мой брак с Тревисом недействителен?

— Недействителен. Вы были несовершеннолетней и не получили согласия своего опекуна. Мисс Уэстон, вы не являетесь сейчас и никогда не были чьей-либо женой.

— А Дженнифер?

— Сожалею, она незаконнорожденная. Разумеется, если вы опять выйдете замуж, ваш муж сможет удочерить ее.

— Вряд ли Тревис захочет, чтобы кто-либо другой удочерил его ребенка, — прошептала она.

— К черту Тревиса! — воскликнул Фаррел и, поднявшись, встал перед ней. — Я ждал вас многие годы. Я любил вас многие годы. Нельзя винить меня за то, что я пренебрег девушкой семнадцати лету Подсознательно я, должно быть, почувствовал, что вы еще совсем дитя. Вы не можете сердиться на меня за то, что я не хотел взять себе в жены ребенка. Во всяком случае, я, в отличие от отца Дженнифер, не принудил вас лечь со мной в постель.

Умолкнув, он взял ее руку.

— Риган, будьте моей женой. Я стану вам добрым и верным мужем. Ведь я любил вас так долго! И я стану хорошим отцом Дженнифер.

— Фаррел, прошу вас, — ответила она, отодвигаясь. — Мне нужно все обдумать. Я потрясена — оказывается, я столько лет жила с мужчиной во грехе. И это может плохо сказаться на Дженнифер.

— Вот поэтому… — начал Фаррел, но она прервала его, подняв руку.

— Мне нужно побыть одной и поразмыслить над этим. А вам нужно принять ванну и отдохнуть.

Спустя несколько минут он ушел; Риган наконец осталась одна и стала читать письмо, которое привез Фаррел. Через полчаса она положила его на стул и улыбнулась. Действительно, оказывается, она никогда не была женой Тревиса. Как он рассвирепеет, узнав об этом! Впервые за многие годы она погрузилась в мечты, пытаясь представить себе, как Тревис поступит, узнав от нее, что у него нет над ней власти и что с точки зрения закона Дженнифер не его дочь. Впервые в жизни она сможет справиться с Тревисом Стэнфордом, и это будет замечательно.

Что касается предложения Фаррела стать его женой, она тут же отмахнулась от него. Этот глупец думает, что Риган приняла за чистую монету его уверения в любви. Он намеревался жениться на ней до того, как ей исполнится двадцать три года, и тогда она сможет унаследовать состояние родителей. Вскоре ему предстоит узнать, что Риган собирается жить по-своему.

Улыбнувшись, она села писать Тревису записку, приглашая поужинать с ней вечером.

Отдельный кабинет был украшен высокими ароматными свечами, хрустальными приборами из Вены, фарфоровым сервизом из Франции, серебряными приборами из Англии. Подали превосходное немецкое вино и американские блюда.

— Рад, что ты взялась за ум, — объявил Тревис, намазывая бисквит маслом. — Дженнифер будет гораздо лучше с друзьями, чем с посторонними. Она всегда так свободно бегает по гостинице? Вряд ли ребенку хорошо играть в коридорах подобного заведения.

— А у тебя такой большой опыт общения с детьми, что ты, разумеется, точно знаешь, что для них хорошо, — возразила Риган.

Наслаждаясь едой, он пожал плечами.

— Я знаю достаточно и потому думаю, что это не самое лучшее место для ребенка. В моем доме ты сможешь проводить больше времени с Дженнифер и другими нашими детьми.

Он улыбнулся.

— Тревис, — начала она, но он прервал ее.

— Мне трудно передать, как я рад, что ты, наконец, берешься за ум. Честное слово, я-то ожидал, что нам придется изрядно поспорить. Ты повзрослела даже больше, чем я предполагал.

— Что! — Риган едва не поперхнулась вином. — Я, наконец, взялась за ум? Повзрослела? О чем ты говоришь?

Он схватил ее руку, стал поглаживать пальцы и заговорил глубоким низким голосом:

— Твое приглашение на ужин оказалось для меня полной неожиданностью, потому что я понял, что ты хочешь сообщить. — Он поцеловал ей пальцы. — Ты должна знать, что я представляю, как трудно тебе далось это решение, и никогда не использую его тебе во вред. Соглашаясь вернуться ко мне, ты поступаешь смело и великодушно. Не исключаю, что тебе захочется остаться в этом городке на какое-то время, но Дженнифер нужно нечто большее, чем дом, где полно чужих — ей нужен дом, который я могу дать ей.

Он опять поцеловал ее пальцы.

— Ты приняла мудрое решение.

Глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, и отпив большой глоток вина, Риган лучезарно улыбнулась ему.

— Ах ты тщеславный надутый фермер, — ответила она будничным тоном. — Я не собираюсь возвращаться в твой дом, а мой «городок», как ты называешь, родной для моей дочери.

Несмотря на все ее благие намерения, голос Риган зазвучал громче.

— Я пригласила тебя не для того, чтобы сообщить, что возвращаюсь с тобой, как ты предположил с обычной самоуверенностью. Хочу тебе сказать: я тебе не жена и никогда ею не была.

Теперь уже Тревис поперхнулся. Впервые за весь ужин Риган приступила к еде. Ей было приятно, что она победила Тревиса.

Схватив Риган за руку, он начал поднимать ее со стула.

— Что ты делаешь? — спросила она.

— Надеюсь, здесь найдется пастор. Он может сейчас же сочетать нас браком.

— Он этого не сделает! — ответила она звенящим шепотом. — А если ты сейчас же не сядешь, я опять заберу у тебя Дженнифер.

Поколебавшись, но не желая, чтобы она исполнила свою угрозу, Тревис сел.

— Теперь рассказывай, — холодно сказал он. При виде лица Тревиса восторженное настроение Риган улетучилось. Сообщив ему, что, с точки зрения закона, дочь ему не принадлежит, она уже была готова сказать, что прямо здесь, сразу же, выйдет за него замуж. Но лицо его изменилось, когда он услышал имя Фаррела.

— Тебе все рассказал этот негодяй? — спросил он. — Он и вправду не пожалел усилий. А что ему это дает?

Риган понимала — Тревис ничего не знает о том, что ей предстоит получить наследство. Деньги для него ничего не значили, а для Фаррела были всем. Но, по правде говоря, ей не понравилось предположение Тревиса о том, что Фаррелом движут иные побуждения, а совсем не любовь.